Такая
она была добренькая, эта Рита, такая компанейская, что из чистого
сострадания могла бы отдаться любому патетическому олицетворению природы — старому сломанному дереву или овдовевшему дикобразу.
Такая
она была добренькая, эта Рита, такая компанейская, что из чистого
сострадания могла бы отдаться любому патетическому олицетворению природы — старому сломанному дереву или овдовевшему дикобразу.