Россия.
2010 год Иванов квасит под забором.
Путин – президент.
Ходорковский сидит в тюрьме.
2020 год Ходорковский – президент.
Путин сидит в тюрьме.
Иванов квасит под забором.
Ненавижу шахматы. Долбанутая игра. Долбанутые игроки и судьи. Долбанутые
правила. То ли дело тяжелая атлетика! Встал, схватился, пернул, поднял.
Все, на!
Чем сытее волки, тем тупее овцы.
— Что может летать на глубине 2000 метров?
— Муха в подводной лодке.
Сначала она искала мужа через Интернет, затем — через Интерпол.
Если бы в 37-ом году был сайт «Одноклассники», то вместе с врагом
народа сажали бы не только родственников, но и друзей и друзей его
друзей.
Иисус, увидев совершенно обездвиженного человека, говорит бедняге:
— Встань и иди!
Никакой реакции. Тогда Иисус повторяет свои слова. Снова безрезультатно.
Тут входит Святой Иоанн со списком больных и говорит:
— Учитель, вы ошибаетесь.
— Иоанн, это невозможно: я никогда не ошибаюсь.
— Я знаю, Иисус, но этот человек не парализован, а глух.
— Исаак, ты что-нибудь знаешь о новом переходе Торбинского?
— Да, Абрам, он переходит на систему «осень-весна».
Пришел муж военный домой, раздевается. Жена:
— У тебя на трусах — помада!?
— Да… на губе сидел.
-Дима, зачем мы замутили этот газовый бардак в Европе?
— Знаешь, Володя, они отказались брать билеты Гослото!
У русской машины есть душа, потому что в ней много деталей, которые
работают не в режиме «да/нет», а в режиме «да/нет/может быть/когда
нибудь, может быть да/не сегодня, милый/ и т. д.»
У преступности нет национальности… У преступности нет семьи, нет
имени, нет фамилии, нет гражданства, нет половой, возрастной,
религиозной принадлежностей… И вообще! Нет ее. Нет никакой
преступности!