Ходили два поляка в один Нью-Йоркский бар постоянно.
Потом один из них куда-то запропостился.
Второй походил-походил и обратился в полицию — дескать,
пропал человек.
— А были ли у вашего товарища особые приметы?
— Конечно, у него было две задницы.
— ???
— Каждый раз, когда мы приходили в бар, бармен говорил:
«А вот и две польские задницы пожаловали».
В связи с отменой в России смертной казни, оперативникам дан приказ
пленных не брать.
Предложив уменьшить число часовых поясов в России, Медведев просто
признал формально уже давно состоявшийся фактический переход Сибири под
юрисдикцию Китая.
Социологический опрос на тему «как вы относитесь к д’Артаньяну» был
проведен на улицах Москвы. Ответили:
60% — хорошо
20% — терпеть не могу этого Боярского
19% — извыны, дарагой, я его нэ знаю.
И только один старичок задал уточняющий вопрос:
Вы имеете в виду персонажа романа Дюма или реальное историческое лицо,
послужившие прототипом?
— Папа, ты знаешь.. Я прое@ал твои деньги, а мама ушла к любовнику.
— Жалко.
— Кого? Деньги или маму?
— Патронов.
Вовочка спрашивает у отца:
— Папа, а сколько длится менструация?
— Сынок, это зависит от женщины. У любовницы
два-три дня, а у жены почти месяц.
— Я воробей!
— А я – соловей!
— Не свисти!
— Как уже достали эти фильмы со спецэффектами в главной роли!
— Вы представляете: у одного российского чиновника мнение не совпало с
мнением Путина!
— И что?
— Забрала «Скорая» с инфарктом…
— Это что. Вон в августе у грузинского президента мнение не совпало с
мнением Путина…
В России закончились немцЫ, и их депутат остался не у дел.
Прошел очередной день ВДВ. Руководство ГУВД Москвы сообщило, что
несмотря на тысячи активных десантников на улицах города, скандирующих
девиз праздника «Искупайся в фонтане, набей морду менту и отбери арбуз у
торгаша», празднование прошло спокойно. Около тысячи сотрудников милиции
с мнением своего руководства не согласны.
Едет мужик на тракторе по берегу речки, видит — стоит посреди реки
девушка по колено в воде.
— Что вы там стоите?
— Да вот, машина застряла.
— Ну и где она?
— Да вот же, я на ее крыше и стою…