— За чем очередь?
— За Мопассаном.
— А это крепче чем, кремплен?
— Не знаю, но пару бутылок на пробу возьму.
Молодой человек приходит к теще с тестем. Теща спрашивает:
— Что это ты, зятек, решил к нам заглянуть?
— Да с женой поругался, и она послала меня ко всем чертям.
18 мая не станет днем российского футбола.
Госдума решила, что днем российского футбола должен стать день ухода в
отставку В. Колоскова.
Финская сауна, мужики парятся, все ништяк… Вдруг у одного эстонца
резко встает…
Все ему:
— Ты че, бля, хуила, пидор, что ли???
— Исс-свиннитт-те, просс-стаа я-аа поссаа-авчерраа порножуу-урнаа-алл
чит-ттааалл…
Василь Лукаш (с)
Лежат два yзбека на травке, в небо глядят
(1) — Хотел бы я, yважаемый, стать министром, на работy бы
не ездил, сидел бы дома да бyмажки подписывал, вот хорошо-то.
(2) — А я, о мyдрейший, хотел бы стать змеей.
(1) — Такой хороший человек, а змеей?
(2) — Ты только представь, ОHА ДАЖЕ ХОДИТ ЛЕЖА!
По-моему, России больше подошел бы герб в виде двухглавого медведя…
В желтой газете набор сотрудников. Кастинг. Заходит один.
— Что умел хорошо в детстве делать?
— Подглядывать!
— Молодец! Будешь у нас «Частную жизнь» вести!
Другой заходит:
— Что хорошо умел делать?
— Подлизываться!
— Молодец! Будешь отделом власти заведовать!
Третий. Ему тот же вопрос:
— А я был честным советским пионером!
— А вы будете первой статьей: «Реликтовое ископаемое»!
— Ты думаешь, я выгляжу лучше без лифчика? — спрашивает у мужа
не первой молодости супруга.
— Да, золотко, — отвечает муж, оторвавшись от газеты,- у тебя
даже морщины на лице сгладились…
Землю — крестьянам! Фабрики — рабочим! Сортиры — террористам!
Государством стали управлять не только кухарки, но и их мужья.
Известного отоларинголога спросили, почему перед осмотром он выясняет,
что пациент ел на обед.
— Очень просто, — ответил тот. — В зависимости от ответа я уточняю
размер гонорара.
В театре идет пьеса «Гроза«. Катерина говорит монолог, в конце
которого она должна по сценарию броситься в Волгу. Заканчивает
речь, подходит к оркестровой яме, где должны лежать мягкие маты —
а их нет! Она во второй раз произносит речь, надеясь что за это
время ей подложат маты. Подходит к оркестровой яме. Там ничего нет.
Делать нечего — она бросается в яму. Грохот, шум. Чтобы спасти
положение, Катерина говорит:
«Надо же, а Волга-то замерзла!«